If every vampire who said he was at the Crucifixion was actually there, it would have been like Woodstock.
Фандом Dumas 2016 - с деаноном и спасибо, что этот фанфик вообще состоялся (и его даже прочитали и похвалили!
)
Название: Таких изысканных манер во всем Провансе нет...
Бета: Xenya-m
Размер: мини, 2233 слов
Пейринг/Персонажи: миледи, НЖП
Категория: джен
Жанр: драма
Рейтинг:PG-13
Краткое содержание: инициация в школе для благородных, но бедных девиц имени Жанны д'Арк
Публикация: fk-2016.diary.ru/p209905250.htm
читать дальшеНовенькая нервно улыбается. Ей постоянно кажется, что наставница издевается над ней. Изысканно оскорбляет тихим вежливым голосом, подчеркнуто уважительным отношением. Новенькая не привыкла, чтобы к ней относились как к благородной даме.
— Чтобы к тебе относились как к благородной даме, — и опять наставница словно читает ее мысли, — ты должна, — на этом слове она слегка морщится, — научиться сама относиться к себе как к благородной даме. Ты съела что-нибудь перед уроком, как я велела?
— Н-нет, — новенькая, конечно же, пожалела тратить на себя хозяйскую еду.
— Это ошибка. Сейчас узнаешь почему.
Новенькая уже знает. Ей так хочется есть, что от запаха стоящих перед ней блюд кружится голова. Урок поведения за столом начинает отдавать пыткой.
— Чего тебе хочется больше всего?
— К... курицу, — это простецкое слово кажется неуместным в богато обставленной гостиной.
— Хорошо. Никогда не стесняйся называть вещи своими именами. Кстати, курицу можно есть руками. Возьми ее.
Ах вот оно что. Это испытание.
— Это не испытание. Ты можешь ее взять.
Новенькая так пугается, что чуть не сшибает тарелку со стола.
— Тут нет никакой магии. Вы все думаете одинаково, когда в первый раз попадаете сюда. Все. Ты не можешь представить, сколько вас уже прошло через мои руки. Хорошо. Ты не будешь есть руками, я уже поняла. Благородные дамы руками не едят, так?
Девочка неуверенно кивает.
— Тогда посмотри направо, ты ведь правша? Не отвечай, я вижу. Не все вопросы требуют ответа.
Новенькая понимает, что сейчас она набросится на наставницу с кулаками.
— Господи, да хватит уже тебя мучить, в самом деле. Ты не можешь работать в таком состоянии. Поела бы — было бы проще, но вы ведь ни одна не едите, хотя я специально приказала держать кухню всегда открытой! Ну что ж, тогда можно пока занять себя светской беседой.
Девочке все равно, от запаха кружится голова и почему-то слипаются глаза.
— Мой бывший муж был очарован моими манерами. Он, воин из рода воинов, мог распознать другого воина с первого взгляда.
К сожалению, он был слишком умен, чтобы поверить в мое вранье о клейме воровки. Кстати, я говорила господину кардиналу, что легенда неубедительна, но кто же верит слабой женщине?
Мы дрались. Я не могла его победить, но отказывалась сдаваться. Я начала ему казаться какой-то ведьмой, наверное. Он был в панике. В конце концов он стащил с коня уздечку и накинул ее мне на шею, а второй конец перебросил через ветку дуба и потянул, — наставница показывает рукой как. — Я потеряла опору, задохнулась, в глазах потемнело... что, пропал аппетит? Тогда мы можем продолжить занятие. Посмотри направо, там полно приборов. Выбери что-нибудь и отковыряй уже себе кусок мяса. Кстати, для своих я — Миледи, но ты можешь звать меня "мэм".
Девочка выбирает самый, на ее взгляд, сложный прибор. Ничего не выходит, но это каким-то образом перестает иметь значение. Есть действительно уже не хочется. Хочется слушать. И думать.
— Ты можешь перепробовать хоть все, — веселится Миледи. — Времени полно.
Девочка вопросительно смотрит на нее.
— Я не издеваюсь и не испытываю тебя. Я просто хочу, чтобы ты прочувствовала все, что я говорю. Для этого ты должна мне доверять. Мое "можно" — это "можно", "нельзя" — "нельзя". Приказ — это приказ. Если я сказала, что можно руками, это значит ровно то, что оно значит. Руки чистые?
— Да, мадам.
— Прикоснись к этой несчастной курице.
Девочка повинуется. Кожа курицы пупырчатая на ощупь и жирная, так что пальцы становятся неприятно скользкими.
— Неприятно?
Девочка кивает.
— Вытри пальцы об салфетку. Не стесняйся ее испачкать, она здесь именно для этого. Мы не едим руками не потому, что мы чертовы аристократы, а потому, что нам неприятно ощущение жирных пальцев. Оружие может выскользнуть. Да вытри уже, хватит меня слушать с открытым ртом. Тебе еще клинок сегодня брать, и лучше ты испачкаешь эту тряпку, чем мою дорогую рукоять!
Странное дело. Миледи злится, но девочка чувствует себя в безопасности. Она хватает салфетку и тщательно вытирает руки — заодно и вторую, вспотевшую.
— Вот молодец. Есть не захотелось еще?
Девочка снова чувствует запах поджаристой куриной кожицы и с новым интересом смотрит на приборы. А что, если попробовать...
— Ты угадала. Вот видишь, у тебя вполне получается быть благородной. Со временем ты, конечно, научишься выбирать их не глядя.
Ну да, конечно.
— У них разные рукоятки.
Девочка чувствует усталость. Недоверие. Что-то вроде обиды.
— Не будем забегать вперед...
— Я не хочу ничему учиться, — Алиса перебивает Миледи. Наставница удивленно поднимает бровь.
— Ты ведь сама выбрала эту школу.
Девочка усмехается.
— Какой у меня был выбор... — говорит она в сторону.
— Это или тюрьма, — кивает Миледи. — Ты удивишься, но многие выбирают тюрьму. Впрочем, их можно понять. Бывают такие школы, по сравнению с которыми тюрьма — благо.
— Я просто струсила, — говорит девочка.
— Великолепно. Поговорим о трусости. Точнее, о том, что человек, такая он удивительная сволочь, — Миледи произносит помойное слово, не меняясь в лице, — хочет жить. Еще удивительней, что он хочет жить хорошо.
— Ваш муж... — девочка спешно исправляется, — ваш бывший муж, мадам... какой он был из себя?
Ей представляется какой-то мелкий, хлипкий ублюдок. Кто еще способен драться с женщиной?
— Был и есть, — уточняет Миледи. — Он жив... надеюсь... с его работой и характером ни в чем нельзя быть уверенной. С утра был жив точно. Изумительный красавец, кстати, и до сих пор. Он, знаешь ли, у нас из королевских мушкетеров.
Девочка оглядывает ее фигуру. Тонкие руки могут ввести в заблуждение, это она уже знает. Но...
— ...драться. С королевским мушкетером. Ну-ну.
Она что, произнесла это вслух?
— Я же не сказала, что победила.
Алиса вглядывается в лицо Миледи. Ни следа обиды. Ответ на неосторожное слово может прийти не сразу, это она, к сожалению, знает тоже. Но, кажется, тут никто не оскорблен. Нормальный деловой вопрос.
Миледи кивает.
— Я тоже не совсем сама выбрала эту школу. Но, знаешь, как-то прижилась. По крайней мере, здесь никого не бьют. И вкусно кормят.
— А почему Миледи? — невпопад спрашивает девочка.
— Я англоманка. И с английским у меня хорошо. Была первой ученицей, другие так и прозвали.
— А как твое настоящее имя?
— Я не знаю, какое имя можно назвать настоящим. Тебе выбранное мной или данное при рождении?
Девочка молчит.
— Анна.
— Сколько тебе тогда было?
— Шестнадцать. А выглядела еще младше.
Девочка роняет вилку и вскакивает.
— Ты врешь!
Анна встает из-за стола. Раскидывает руки в стороны. Улыбается Алисе широко, хищно.
— Проверим?
Девочка утвердительно кивает.
Миледи, как птица, взлетает на стол, и тут же ее лицо оказывается напротив Алисы. Близко. Глаза в глаза.
— Нравится?
Миледи танцует. Или нет? Этот танец напоминает те движения, которые Алиса делала, когда отбивалась от воров. Раз, два, удар, укол. Госпожа без оружия, но... так ли это важно? Ее платье. С первого взгляда — нежное и глупое. А потом ты видишь сталь, скрытую под корсетом, видишь кожу, прикрывающую и страхующую ноги. Железную ракушку на животе.
Эти движения, такие быстрые, такие странные. Зато... интуитивно понятные. Миледи кувыркается через голову, потом уходит... от удара, нет? И контратакует. Как будто видит противника перед собой. "Бой с тенью", — откуда-то вспоминает девочка. Ее туфли. Такие дурацкие на первый взгляд. Но нет, в них тоже скрыта сталь, и удары ног выглядят серьезно. Таким ударом можно убить. Ну или сильно ранить. Сломать кость.
И время растягивается в вечность. "Я все успею", — думает девочка. Успею пожрать, успею расспросить эту странную бабу, что та умеет и откуда, откуда взялись все эти чудесные штуки. Она не глядя берет кусок птицы и отправляет в рот. Нежное мясо, она впервые ощущает вкус еды, но она этого еще не замечает, увлеченная действием. Ибо Миледи танцует красиво.
Миледи из партера встает на руки, проворачивает "мельницу" бедрами, и девочка понимает, что сейчас рядом с ней творится магия. Магия... воздуха, наверное.
Ряд точных движений, завершающих тренировку. Правая рука назад, левая вперед, потом наоборот. Руки в стороны, руки вниз, парочка ударов для верности.
А вот теперь Миледи садится за стол и выдыхает.
Девочка кивает — ей и правда понравилось — и переводит взгляд на ее кожу. Ах ты ж стерва, думает она с восторгом, даже не вспотела!
Миледи обращает к ней взгляд.
— Мы, воины, — говорит она, кивая в сторону еды, — можем жрать руками, жрать на ходу, жрать все что угодно. Но иногда мы можем позволить себе сесть за стол и расслабиться. Эти приборы не для усложнения задачи, а для ее облегчения. Понятно?
Yes, ma'am.
— Возьми вилку не глядя.
Девочка протягивает руку. Она уже знает куда. Внимательно ощупывает приборы, глядя на кусок курицы перед собой. Курицы?
— Правильно. Это не курица. Это дичь, настоящая еда охотников. Рябчик, запеченный в вине со специями. Для того чтобы отделить мышцы от костей, тебе понадобится... правильно. Когда научишься правильно есть, мы с тобой займемся анатомией.
— Зачем специи?
— Не знаю, — Миледи беспечно улыбается. — Вкусно.
Девочка отправляет кусочек в рот. Да.
— Мы, кроманьонцы, пробуем все на вкус. Мы пьем все, что горит, и пытаемся трахнуть все, что движется. Мы — животные.
Понимающий кивок.
— В стакане справа находится вода. Слева — вино. Чем будешь запивать?
— Водой.
— Так. А почему?
— Смыть вкус.
— Да. А теперь вино. Не бойся, не отравлено, — Миледи в подтверждение своих слов отхлебывает из Алисиного бокала.
— Разве можно пить в такую рань?
— Во-первых, выбирай слова. Ты не только охотник, ты — будущий агент кардинала. Точный выбор слов очень важен. И никогда не путай алкоголь с водой, так ведь и спиться недолго.
— Что-о?!
— У тебя в семье кто-то употреблял алкоголь?
Кажется, это все-таки долгожданное оскорбление. Или нет?
— Это простой вопрос. Твой отец пил?
Алиса смотрит непонимающе.
— Твой отец был алкоголиком?
— Я сбежала из дома в пять лет. Не знаю.
— Ого! И десять лет выживала одна? Фантастика. Обычно такие, как ты, становятся проститутками.
И это опять не оскорбление, а констатация факта. Алиса пожимает плечами.
— Ребенком было проще. Детей даже уроды не трогают. Вот потом мне пришлось... драться.
— Он мертв?
— Жив.
— Молодец. Никогда не убивай без нужды. Помни, мы — охотники, мы убиваем, чтобы есть. Ешь.
— Спасибо, мэм.
Миледи прижимает руку к сердцу и чуть заметно кланяется ей. Девочка, секунду подождав, отвечает таким же поклоном. Потом не спеша берется за еду.
— А вот специи, они все-таки зачем? — жуя, спрашивает она.
— Какая из?
— Вот эта. Похожая по вкусу на розу и... море? Мареновая?
— Розмарин?
— Ухху.
— Почему ты не требовала, чтобы я попробовала воду?
— Не нужно, — девочка улыбается. — В воде любой вкус будет заметен.
— На запах?
— Да.
— Ты выбрала самый легкий прибор.
— Это рябчик, мэм. Зачем напрягаться?
— Верно. Так чем тебе не угодил розмарин?
— Это глупый вопрос, мэм. Не понравилось — выплюнь.
— Верно. Если уже съел, можно и...
— Не нужно. Может, надо распробовать.
— Тоже верно.
— Зачем так?
— Хантер, — Миледи на секунду колеблется, — живет в здесь и сейчас. Для него нет завтра.
— Хантер здесь?.. — девочка не поднимает глаз.
— Я никуда не вхожу без приглашения.
— Вы вампир, мэм?
— Откуда ты знаешь про вампиров?
— Не знаю. Отец что-то... рассказывал. Пока не спился.
— Он пытался тебя ударить?
— Да.
— Чем?
— Деревом.
— Что сделала?
— Сбежала.
— Ах, умница. Умница хантер.
— Вампир, мэм.
— Они думают, мы — живые мертвецы. А мы — живые живые. И нам больно.
— Мертвецы, хах.
— Мы слишком много можем. Может быть, даже... жить вечно.
— Не знаю, мэм.
— Не знаю, Алиса.
Девочка включается.
— Ты понимала, что говоришь с хантером? — останавливает ее Миледи.
— Да, мэм.
— Золото, а не девочка.
— Хантер, — задумчиво говорит девочка, — живет в здесь и сейчас. У него никогда нет времени.
— Или есть все время в мире. Секунды могут делиться бесконечно.
— А кто твой хантер?
— А?
— Ну... какого рода? Фамилия... имя?
— Тотем — дракон.
— Никогда не слышала.
— Зверь такой. Даже, говорят, был царем зверей.
— А куда они делись?
— Не знаю. Не здесь.
— А. То есть это зверь мифологический?
— Там в библиотеке есть бестиарий. Даже не один. Научишься фильтровать информацию — пущу в библиотеку.
— Фильтровать?
— Слишком много слов. В каждой книжке слишком много слов, которые неважны. Почему ты наказываешь себя?
— А?
— Почему ты морила себя голодом?
— Я жила на улице, мэм.
— Твой хантер не мог достать еду?
— Я воровала драгоценности, мэм.
Откуда-то берется кошка и прыгает на колени к Миледи.
— Спасибо, милая. Кому-то нужна помощь? Мне? — она как будто разговаривает с кошкой.
— Конечно, вам, мэм, — вдруг пьяно хихикает девочка. — Вы же разговариваете с кошкой.
— А ты воровала золото, но не могла украсть хлеб.
— У воров есть честь, мэм.
— Этот браслет, что на тебе...
Девочка быстро прячет руку.
— Он тебе дорог. Ты умирала от голода, но не продала его.
— Мне больно, мэм.
— Прости. Я не знала, что туда нельзя. Я больше не буду.
— Спасибо, мэм.
Кошка спрыгивает на пол. Миледи как будто в рассеянности бросает ей кость.
— Мэм... что происходит?
— Первый контакт. Слушай внимательно, у меня мало времени. Первый контакт учителя с учеником всегда очень сильный. Я — мастер. Мистресс. Никогда не путай это с постельными играми, тут другое. Фу. Даже думать противно. Тебе рано знать такие вещи, ты, к счастью, избежала публичного дома.
Девочка кивком дает понять, что не хочет знать подробностей.
— Сейчас происходит... допрос. Ты допрашиваешь меня. Ты — дознаватель, расколовший подозреваемого. Не палач! Не путай. Нельзя. Фу. Ты — хантер. Охотница. На голову выше большинства мужчин. Помни об этом.
— На голову?
— Не буквально. Молодец. Держись, уже недолго осталось, я тебя выведу из этого состояния. Сегодня ведь полнолуние?
— Да, мэм.
— Прекрасно. Зачем-то нам надо было встретиться именно в такой день, раз я забыла даже глянуть в календарь. Сейчас ты даешь мне больше, чем я тебе, и я тебе за это заплачу. Не деньги. Опыт. Будешь купаться в таких браслетах. Если, конечно, захочешь у меня учиться.
— Спасибо, мэм. Что-то еще?
— Если будешь резать человека на части, он уйдет в себя и не скажет правды. Доступно?
— Вполне. Мэм.
— Да, мэм?
— Вернитесь, пожалуйста. Мне страшно.
— Верю. Знаю. Секунду... вот. Миледи с тобой, Алиса.
— Ф-фух. Спасибо, мэм. Это было... мощно.
— Запей.
— А?
— В смысле, выпей. Можешь расслабиться. Хорошая работа, экзамен сдан.
— Ф-фух.
— Хорошая наставница всегда слушает свою ученицу сначала, потом — себя. Запомни на будущее.
— Спасибо. Мэм... а можно мне покурить?
— Не-а. Курить будешь, когда я разрешу. Думаю, годика через три. Пей. Можешь допить хоть всю бутылку, не стесняйся. Я по твоему лицу сейчас вижу, что тебе нужнее. Обед закончен. Через сорок минут чтоб была в библиотеке. Начнем с анатомии. А пока вали спать.
)Название: Таких изысканных манер во всем Провансе нет...
Бета: Xenya-m
Размер: мини, 2233 слов
Пейринг/Персонажи: миледи, НЖП
Категория: джен
Жанр: драма
Рейтинг:PG-13
Краткое содержание: инициация в школе для благородных, но бедных девиц имени Жанны д'Арк
Публикация: fk-2016.diary.ru/p209905250.htm
читать дальшеНовенькая нервно улыбается. Ей постоянно кажется, что наставница издевается над ней. Изысканно оскорбляет тихим вежливым голосом, подчеркнуто уважительным отношением. Новенькая не привыкла, чтобы к ней относились как к благородной даме.
— Чтобы к тебе относились как к благородной даме, — и опять наставница словно читает ее мысли, — ты должна, — на этом слове она слегка морщится, — научиться сама относиться к себе как к благородной даме. Ты съела что-нибудь перед уроком, как я велела?
— Н-нет, — новенькая, конечно же, пожалела тратить на себя хозяйскую еду.
— Это ошибка. Сейчас узнаешь почему.
Новенькая уже знает. Ей так хочется есть, что от запаха стоящих перед ней блюд кружится голова. Урок поведения за столом начинает отдавать пыткой.
— Чего тебе хочется больше всего?
— К... курицу, — это простецкое слово кажется неуместным в богато обставленной гостиной.
— Хорошо. Никогда не стесняйся называть вещи своими именами. Кстати, курицу можно есть руками. Возьми ее.
Ах вот оно что. Это испытание.
— Это не испытание. Ты можешь ее взять.
Новенькая так пугается, что чуть не сшибает тарелку со стола.
— Тут нет никакой магии. Вы все думаете одинаково, когда в первый раз попадаете сюда. Все. Ты не можешь представить, сколько вас уже прошло через мои руки. Хорошо. Ты не будешь есть руками, я уже поняла. Благородные дамы руками не едят, так?
Девочка неуверенно кивает.
— Тогда посмотри направо, ты ведь правша? Не отвечай, я вижу. Не все вопросы требуют ответа.
Новенькая понимает, что сейчас она набросится на наставницу с кулаками.
— Господи, да хватит уже тебя мучить, в самом деле. Ты не можешь работать в таком состоянии. Поела бы — было бы проще, но вы ведь ни одна не едите, хотя я специально приказала держать кухню всегда открытой! Ну что ж, тогда можно пока занять себя светской беседой.
Девочке все равно, от запаха кружится голова и почему-то слипаются глаза.
— Мой бывший муж был очарован моими манерами. Он, воин из рода воинов, мог распознать другого воина с первого взгляда.
К сожалению, он был слишком умен, чтобы поверить в мое вранье о клейме воровки. Кстати, я говорила господину кардиналу, что легенда неубедительна, но кто же верит слабой женщине?
Мы дрались. Я не могла его победить, но отказывалась сдаваться. Я начала ему казаться какой-то ведьмой, наверное. Он был в панике. В конце концов он стащил с коня уздечку и накинул ее мне на шею, а второй конец перебросил через ветку дуба и потянул, — наставница показывает рукой как. — Я потеряла опору, задохнулась, в глазах потемнело... что, пропал аппетит? Тогда мы можем продолжить занятие. Посмотри направо, там полно приборов. Выбери что-нибудь и отковыряй уже себе кусок мяса. Кстати, для своих я — Миледи, но ты можешь звать меня "мэм".
Девочка выбирает самый, на ее взгляд, сложный прибор. Ничего не выходит, но это каким-то образом перестает иметь значение. Есть действительно уже не хочется. Хочется слушать. И думать.
— Ты можешь перепробовать хоть все, — веселится Миледи. — Времени полно.
Девочка вопросительно смотрит на нее.
— Я не издеваюсь и не испытываю тебя. Я просто хочу, чтобы ты прочувствовала все, что я говорю. Для этого ты должна мне доверять. Мое "можно" — это "можно", "нельзя" — "нельзя". Приказ — это приказ. Если я сказала, что можно руками, это значит ровно то, что оно значит. Руки чистые?
— Да, мадам.
— Прикоснись к этой несчастной курице.
Девочка повинуется. Кожа курицы пупырчатая на ощупь и жирная, так что пальцы становятся неприятно скользкими.
— Неприятно?
Девочка кивает.
— Вытри пальцы об салфетку. Не стесняйся ее испачкать, она здесь именно для этого. Мы не едим руками не потому, что мы чертовы аристократы, а потому, что нам неприятно ощущение жирных пальцев. Оружие может выскользнуть. Да вытри уже, хватит меня слушать с открытым ртом. Тебе еще клинок сегодня брать, и лучше ты испачкаешь эту тряпку, чем мою дорогую рукоять!
Странное дело. Миледи злится, но девочка чувствует себя в безопасности. Она хватает салфетку и тщательно вытирает руки — заодно и вторую, вспотевшую.
— Вот молодец. Есть не захотелось еще?
Девочка снова чувствует запах поджаристой куриной кожицы и с новым интересом смотрит на приборы. А что, если попробовать...
— Ты угадала. Вот видишь, у тебя вполне получается быть благородной. Со временем ты, конечно, научишься выбирать их не глядя.
Ну да, конечно.
— У них разные рукоятки.
Девочка чувствует усталость. Недоверие. Что-то вроде обиды.
— Не будем забегать вперед...
— Я не хочу ничему учиться, — Алиса перебивает Миледи. Наставница удивленно поднимает бровь.
— Ты ведь сама выбрала эту школу.
Девочка усмехается.
— Какой у меня был выбор... — говорит она в сторону.
— Это или тюрьма, — кивает Миледи. — Ты удивишься, но многие выбирают тюрьму. Впрочем, их можно понять. Бывают такие школы, по сравнению с которыми тюрьма — благо.
— Я просто струсила, — говорит девочка.
— Великолепно. Поговорим о трусости. Точнее, о том, что человек, такая он удивительная сволочь, — Миледи произносит помойное слово, не меняясь в лице, — хочет жить. Еще удивительней, что он хочет жить хорошо.
— Ваш муж... — девочка спешно исправляется, — ваш бывший муж, мадам... какой он был из себя?
Ей представляется какой-то мелкий, хлипкий ублюдок. Кто еще способен драться с женщиной?
— Был и есть, — уточняет Миледи. — Он жив... надеюсь... с его работой и характером ни в чем нельзя быть уверенной. С утра был жив точно. Изумительный красавец, кстати, и до сих пор. Он, знаешь ли, у нас из королевских мушкетеров.
Девочка оглядывает ее фигуру. Тонкие руки могут ввести в заблуждение, это она уже знает. Но...
— ...драться. С королевским мушкетером. Ну-ну.
Она что, произнесла это вслух?
— Я же не сказала, что победила.
Алиса вглядывается в лицо Миледи. Ни следа обиды. Ответ на неосторожное слово может прийти не сразу, это она, к сожалению, знает тоже. Но, кажется, тут никто не оскорблен. Нормальный деловой вопрос.
Миледи кивает.
— Я тоже не совсем сама выбрала эту школу. Но, знаешь, как-то прижилась. По крайней мере, здесь никого не бьют. И вкусно кормят.
— А почему Миледи? — невпопад спрашивает девочка.
— Я англоманка. И с английским у меня хорошо. Была первой ученицей, другие так и прозвали.
— А как твое настоящее имя?
— Я не знаю, какое имя можно назвать настоящим. Тебе выбранное мной или данное при рождении?
Девочка молчит.
— Анна.
— Сколько тебе тогда было?
— Шестнадцать. А выглядела еще младше.
Девочка роняет вилку и вскакивает.
— Ты врешь!
Анна встает из-за стола. Раскидывает руки в стороны. Улыбается Алисе широко, хищно.
— Проверим?
Девочка утвердительно кивает.
Миледи, как птица, взлетает на стол, и тут же ее лицо оказывается напротив Алисы. Близко. Глаза в глаза.
— Нравится?
Миледи танцует. Или нет? Этот танец напоминает те движения, которые Алиса делала, когда отбивалась от воров. Раз, два, удар, укол. Госпожа без оружия, но... так ли это важно? Ее платье. С первого взгляда — нежное и глупое. А потом ты видишь сталь, скрытую под корсетом, видишь кожу, прикрывающую и страхующую ноги. Железную ракушку на животе.
Эти движения, такие быстрые, такие странные. Зато... интуитивно понятные. Миледи кувыркается через голову, потом уходит... от удара, нет? И контратакует. Как будто видит противника перед собой. "Бой с тенью", — откуда-то вспоминает девочка. Ее туфли. Такие дурацкие на первый взгляд. Но нет, в них тоже скрыта сталь, и удары ног выглядят серьезно. Таким ударом можно убить. Ну или сильно ранить. Сломать кость.
И время растягивается в вечность. "Я все успею", — думает девочка. Успею пожрать, успею расспросить эту странную бабу, что та умеет и откуда, откуда взялись все эти чудесные штуки. Она не глядя берет кусок птицы и отправляет в рот. Нежное мясо, она впервые ощущает вкус еды, но она этого еще не замечает, увлеченная действием. Ибо Миледи танцует красиво.
Миледи из партера встает на руки, проворачивает "мельницу" бедрами, и девочка понимает, что сейчас рядом с ней творится магия. Магия... воздуха, наверное.
Ряд точных движений, завершающих тренировку. Правая рука назад, левая вперед, потом наоборот. Руки в стороны, руки вниз, парочка ударов для верности.
А вот теперь Миледи садится за стол и выдыхает.
Девочка кивает — ей и правда понравилось — и переводит взгляд на ее кожу. Ах ты ж стерва, думает она с восторгом, даже не вспотела!
Миледи обращает к ней взгляд.
— Мы, воины, — говорит она, кивая в сторону еды, — можем жрать руками, жрать на ходу, жрать все что угодно. Но иногда мы можем позволить себе сесть за стол и расслабиться. Эти приборы не для усложнения задачи, а для ее облегчения. Понятно?
Yes, ma'am.
— Возьми вилку не глядя.
Девочка протягивает руку. Она уже знает куда. Внимательно ощупывает приборы, глядя на кусок курицы перед собой. Курицы?
— Правильно. Это не курица. Это дичь, настоящая еда охотников. Рябчик, запеченный в вине со специями. Для того чтобы отделить мышцы от костей, тебе понадобится... правильно. Когда научишься правильно есть, мы с тобой займемся анатомией.
— Зачем специи?
— Не знаю, — Миледи беспечно улыбается. — Вкусно.
Девочка отправляет кусочек в рот. Да.
— Мы, кроманьонцы, пробуем все на вкус. Мы пьем все, что горит, и пытаемся трахнуть все, что движется. Мы — животные.
Понимающий кивок.
— В стакане справа находится вода. Слева — вино. Чем будешь запивать?
— Водой.
— Так. А почему?
— Смыть вкус.
— Да. А теперь вино. Не бойся, не отравлено, — Миледи в подтверждение своих слов отхлебывает из Алисиного бокала.
— Разве можно пить в такую рань?
— Во-первых, выбирай слова. Ты не только охотник, ты — будущий агент кардинала. Точный выбор слов очень важен. И никогда не путай алкоголь с водой, так ведь и спиться недолго.
— Что-о?!
— У тебя в семье кто-то употреблял алкоголь?
Кажется, это все-таки долгожданное оскорбление. Или нет?
— Это простой вопрос. Твой отец пил?
Алиса смотрит непонимающе.
— Твой отец был алкоголиком?
— Я сбежала из дома в пять лет. Не знаю.
— Ого! И десять лет выживала одна? Фантастика. Обычно такие, как ты, становятся проститутками.
И это опять не оскорбление, а констатация факта. Алиса пожимает плечами.
— Ребенком было проще. Детей даже уроды не трогают. Вот потом мне пришлось... драться.
— Он мертв?
— Жив.
— Молодец. Никогда не убивай без нужды. Помни, мы — охотники, мы убиваем, чтобы есть. Ешь.
— Спасибо, мэм.
Миледи прижимает руку к сердцу и чуть заметно кланяется ей. Девочка, секунду подождав, отвечает таким же поклоном. Потом не спеша берется за еду.
— А вот специи, они все-таки зачем? — жуя, спрашивает она.
— Какая из?
— Вот эта. Похожая по вкусу на розу и... море? Мареновая?
— Розмарин?
— Ухху.
— Почему ты не требовала, чтобы я попробовала воду?
— Не нужно, — девочка улыбается. — В воде любой вкус будет заметен.
— На запах?
— Да.
— Ты выбрала самый легкий прибор.
— Это рябчик, мэм. Зачем напрягаться?
— Верно. Так чем тебе не угодил розмарин?
— Это глупый вопрос, мэм. Не понравилось — выплюнь.
— Верно. Если уже съел, можно и...
— Не нужно. Может, надо распробовать.
— Тоже верно.
— Зачем так?
— Хантер, — Миледи на секунду колеблется, — живет в здесь и сейчас. Для него нет завтра.
— Хантер здесь?.. — девочка не поднимает глаз.
— Я никуда не вхожу без приглашения.
— Вы вампир, мэм?
— Откуда ты знаешь про вампиров?
— Не знаю. Отец что-то... рассказывал. Пока не спился.
— Он пытался тебя ударить?
— Да.
— Чем?
— Деревом.
— Что сделала?
— Сбежала.
— Ах, умница. Умница хантер.
— Вампир, мэм.
— Они думают, мы — живые мертвецы. А мы — живые живые. И нам больно.
— Мертвецы, хах.
— Мы слишком много можем. Может быть, даже... жить вечно.
— Не знаю, мэм.
— Не знаю, Алиса.
Девочка включается.
— Ты понимала, что говоришь с хантером? — останавливает ее Миледи.
— Да, мэм.
— Золото, а не девочка.
— Хантер, — задумчиво говорит девочка, — живет в здесь и сейчас. У него никогда нет времени.
— Или есть все время в мире. Секунды могут делиться бесконечно.
— А кто твой хантер?
— А?
— Ну... какого рода? Фамилия... имя?
— Тотем — дракон.
— Никогда не слышала.
— Зверь такой. Даже, говорят, был царем зверей.
— А куда они делись?
— Не знаю. Не здесь.
— А. То есть это зверь мифологический?
— Там в библиотеке есть бестиарий. Даже не один. Научишься фильтровать информацию — пущу в библиотеку.
— Фильтровать?
— Слишком много слов. В каждой книжке слишком много слов, которые неважны. Почему ты наказываешь себя?
— А?
— Почему ты морила себя голодом?
— Я жила на улице, мэм.
— Твой хантер не мог достать еду?
— Я воровала драгоценности, мэм.
Откуда-то берется кошка и прыгает на колени к Миледи.
— Спасибо, милая. Кому-то нужна помощь? Мне? — она как будто разговаривает с кошкой.
— Конечно, вам, мэм, — вдруг пьяно хихикает девочка. — Вы же разговариваете с кошкой.
— А ты воровала золото, но не могла украсть хлеб.
— У воров есть честь, мэм.
— Этот браслет, что на тебе...
Девочка быстро прячет руку.
— Он тебе дорог. Ты умирала от голода, но не продала его.
— Мне больно, мэм.
— Прости. Я не знала, что туда нельзя. Я больше не буду.
— Спасибо, мэм.
Кошка спрыгивает на пол. Миледи как будто в рассеянности бросает ей кость.
— Мэм... что происходит?
— Первый контакт. Слушай внимательно, у меня мало времени. Первый контакт учителя с учеником всегда очень сильный. Я — мастер. Мистресс. Никогда не путай это с постельными играми, тут другое. Фу. Даже думать противно. Тебе рано знать такие вещи, ты, к счастью, избежала публичного дома.
Девочка кивком дает понять, что не хочет знать подробностей.
— Сейчас происходит... допрос. Ты допрашиваешь меня. Ты — дознаватель, расколовший подозреваемого. Не палач! Не путай. Нельзя. Фу. Ты — хантер. Охотница. На голову выше большинства мужчин. Помни об этом.
— На голову?
— Не буквально. Молодец. Держись, уже недолго осталось, я тебя выведу из этого состояния. Сегодня ведь полнолуние?
— Да, мэм.
— Прекрасно. Зачем-то нам надо было встретиться именно в такой день, раз я забыла даже глянуть в календарь. Сейчас ты даешь мне больше, чем я тебе, и я тебе за это заплачу. Не деньги. Опыт. Будешь купаться в таких браслетах. Если, конечно, захочешь у меня учиться.
— Спасибо, мэм. Что-то еще?
— Если будешь резать человека на части, он уйдет в себя и не скажет правды. Доступно?
— Вполне. Мэм.
— Да, мэм?
— Вернитесь, пожалуйста. Мне страшно.
— Верю. Знаю. Секунду... вот. Миледи с тобой, Алиса.
— Ф-фух. Спасибо, мэм. Это было... мощно.
— Запей.
— А?
— В смысле, выпей. Можешь расслабиться. Хорошая работа, экзамен сдан.
— Ф-фух.
— Хорошая наставница всегда слушает свою ученицу сначала, потом — себя. Запомни на будущее.
— Спасибо. Мэм... а можно мне покурить?
— Не-а. Курить будешь, когда я разрешу. Думаю, годика через три. Пей. Можешь допить хоть всю бутылку, не стесняйся. Я по твоему лицу сейчас вижу, что тебе нужнее. Обед закончен. Через сорок минут чтоб была в библиотеке. Начнем с анатомии. А пока вали спать.
@темы: фанфикшен
-
-
02.11.2016 в 01:51-
-
02.11.2016 в 03:07